Во втором и третьем томах символика красного цвета расширяется: красный цвет -- элемент контраста, символ разоблачения капиталистического города и его противоречий, средство сатиры и, наконец, символ приближающейся революции.
Красный цвет по-прежнему используется в пейзажных зарисовках, однако уже с явно переносным, метафорическим звучанием: «Пели гимн багряным зорям» (II, 55); «И в безбурности зорь красноватых не видать чертенят бесноватых» (II, 14); «Красное солнце село за строенье» (II, 146).
Иногда пейзажные стихи, окрашенные в красные тона, явственно напоминают есенинские:
Снова красные копья заката
Протянули ко мне острие.
II, 7
На закате полоской алой
Покатилась к земле слеза. II, 80
Но густых рябин в проезжих селах
Красный цвет зареет издали.
II, 75
Огнекрасные отсветы ярче
На суровом моем полотне... III, 222
Красный цвет, как уже говорилось, используется поэтом и для цветового...